Наименьшая гибель от волка (6,0%) оказалась в зоне типичных тундр (совхоз «Пионер»).

Несколько выше эти показатели в пределах северной тайги (совхоз «Марковский», 16,1%) и высокие – в приморской тундре (совхоз «Коммунист», 29,4%). Вряд ли здесь можно усмотреть прямую связь между зоной, типом ландшафта и цифрой гибели выпасаемых на них домашних оленей от волка, хотя такая связь не исключается. Скорее всего, в этом случае больше сказываются организационные причины (величина стада, характер окарауливания или его отсутствие т. д.). Нетрудно заметить, что на волка приходится третья-четвёртая часть отхода относимого в оле¬неводстве на всех остальных видов хищников. Укажем, что остальная часть общего травежа оленей рассматривается как следствие нападений других четвероногих и пернатых хищников – бурого медведя, росомахи, лисицы, песца, рыси, оленегонных собак и некоторых крупных птиц (орлана-белохвоста (Haliaeetus albicilla L.), вóрона (Corvus corax).

Все данные в виде развёрнутых сведений (пол животных, возраст, количество реально убитых оленей или приписок) и соответствующие этому цифры по ущербу оленеводству хищниками на самой первой ступени составляются непосредственно в бригадах в тундре оленеводами и специалистами сельского хозяйства, (если в это время он находится в бригаде) в записках, которые по рации передаются в центральную усадьбу совхозов. Здесь есть большой простор для приписок и списывания оленей на волка. Именно в дирекции совхоза на второй ступени зооветспециалистами составляются акты травежа по форме «25сх». Далее, уже  на следующей ступени обобщения этих документов (в Окружном управлении сельского хозяйства) размеры гибели домашних оленей от хищников в нашем случае были на 11,5% выше по сравнению с исходными данными на местах в совхозах. Доказать факт возможного искажения истинных цифр гибели домашних оленей от хищников на первой ступени учёта в тундре на местах в бригадах практически невозможно. Как мною установлено, на последней ступени оформления документов проведена осмысленно соответствующая коррекция в сторону увеличения цифры гибели домашних оленей, в частности от волка и других хищников в среднем на 4-5% (см. выше табл. 22).  Итог моего исследования составил неутешительный вывод – только в 4-х совхозах из 5-и взятых для анализа выявлена приписка в 354 домашнего за  8 лет (1971-1978 гг.).

                                       

Между тем, как показал анализ, и в первичной документации величина «травежа» мало соответствует действительному положению, потому что составление актов на списание погибших оленей непосредственно в тундре слабо контролируется дирекциями совхозов и зооветеринарной службой (на большинстве актов не оказалось подписей зоотехника и ветеринара, останки оленей не обследуются или вообще не упоминаются, составление актов ущерба от хищников прочно вошло в практику по рации). При такой постановке учёта обычно на веру определённо создаются предпосылки для списания за счёт хищников повышенной доли животных, погибших на самом деле по другим причинам или попросту утерянных в результате плохого окарауливания стад, и низкой общей организации труда и контроля.

                                      

Приведённые материалы по конкретным совхозам и годам  свидетельствуют о том, что в официальных документах статистической отчётности величина гибели домашнего оленя от хищников в значительной мере завышена. Из общего числа погибших от хищников оленей на долю волка приходится не более 25-30%, что существенно ниже показателей, на основании которых сформулировано общепринятое мнение о роли волка в оленеводстве и увеличения плановых денежных расходов на его истребление.  Выбранные за три года (архивы 1974-76 гг.) данные гибели домашних оленей от волков показали, что доля их составляет всего лишь, по моему анализу документов, 16,1 процента от цифры общих суммарных потерь – 420 домашних оленей, а по совхозу «имени Жданова» ещё меньше – 13,3 процента от 430 домашних оленей общих потерь (см. выше табл. 22). Остальная часть приходится на других хищников (медведей, рысей, росомах, лисиц) и абсолютно точно в эту графу включены и значительные приписки.

По совхозу «Марковский» из общего числа просмотренных мной актов за те же три года – 1974-1976 (по списанию отходов в графе «форма 25-сх» «травёж») лишь 30 процентов были подписаны зооветспециалистами, которые отказались ставить свои подписи в актах с приписанными цифрами. Ещё меньший процент составили акты, утверждённые директором совхоза. Странно то, что такие акты принимаются к отчёту бухгалтериями сов¬хо¬зов, с вытекающими отсюда всеми последствиями необъективных цифровых показателей при составлении отчётной формы «25 сх» по окружному управлению сельского хозяйства и статистическому отчёту на территории Чукотского автономного округа. Таким образом, из всех случаев потерь домашних оленей, якобы, от хищников за 3 года лишь 30% были удостоены внимания зоветспециалистов и дирекции совхоза, да и то  в кабинетных условиях совхозной усадьбы. Остальные цифры составляли основной и общий итог  неизвестных данных. В сравнении с другими совхозами, такое положение следует считать весьма благо¬по¬лучным. В иных совхозах этот процент ещё ниже и изменяется в пределах 8-12. Естественно, что при такой постановке учёта «травежа» и полного отсутствии контроля в целом создаются огромные предпосылки за счёт этой графы списывать на волка как потери, так и отколы из-за плохого окарауливания стад, а часто и полного  его отсутствия, а также гибель домашних оленей от погодных условий рис. 22. Во многих совхозах имеются случаи, когда в акт потерь от волков включают падших оленей от болезней, истощения или переохлаждения в зимний период (см. рис. 22), а затем растасканных или частично съеденных росомахами либо другими хищниками. Наши  многолетние наблюдения в ряде совхозов Анадырского района и других полнос-тью подтверждают эти факты. В сопоставлении с закартированными местами обитания волка в летний период на территории Чукотского округа, выбранные  многолетние данные по «травежу оленей позволяют мне судить о неблагополучном состоянии его учёта. Акты, составленные на потерю оленей  от  хищников  непосредственно в  тундре,  редко  удостоверяются, а окончательно расматриваются уже в условиях усадьбы совхозов и, как правило, утверждаю-тся директором лишь на веру, разумеется, не в ущерб себе и совхозу.  В случае «травежа» волком или другими хищниками, оставшаяся продукция (шкура, копыта, рога, субпродукты) нигде для доказательства не предъя-вляются, не регистрируются и не отмечаются.

А  зачем? Ведь специально на  стимулирование уничтожения волков в тундрах на маршрутах выпаса оленей выплачиваются большие денежные суммы. Более того, несовершенная система оформления отчётной документации на местах способствует общему  увеличению показателей «травежа» формы «25-сх» в целом по округу. Работниками сельского хозяйства, как уже  было указано выше, в неё вносятся все виды «травежа», а именно от всех хищников – лисицы, песца, росомахи, медведя, волка, оленегонных собак и птиц: орлана-белохвоста (Haliaeetus albicilla L.) и вóрона (Corvus corax). Даже в первичных документах-актах расхода поголовья домашних оленей, составляемых в совхозах на местах за любой месяц, в графе «затравлено», не отражается действительная картина потерь, причина их и конкретный вид хищника. Пишется иногда просто и ясно – волк. Это выгодно всем участникам производственного процесса от пастуха-оленевода и до высшего звена – руководителя управления сельского хозяйства конкретного региона.

Именно на этом основании дирекция составляет уже общий акт потравы оленей хищниками, где главная фигура – волк, поскольку в дальнейшем при оформлении соответствующими органами и особым порядком в этих случаях выдаётся денежная компенсация. Эта схема существует уже десятки лет и передаётся следующему директору, смена которых насчитывает около десятка по каждому (ранее совхозу, ныне «ООО»). Такие документы тщательно охраняются от посторонних глаз – «святая святых тайна». Этим занимаются работники среднего звена, возможно, с согласия дирекции и совершенно бесконтрольно допускают не только неточности в оформлении документации, общем количестве затравленных голов, но и значительные приписки, обвиняя волков в разбое и огромном хищничестве. Кое-где завышены цифры «травежа» даже в летний период (май-август), что для волка в это время не характерно и маловероятно. Именно в конце мая-июле, по результатам моих исследований, взрослая пара (самец и самка), обеспечивая пищей своё потомство, переходят на другой вид корма, охотясь в окрестностях логова (в радиусе 2-3 км) на линных водоплавающих, мышевидных, многочисленных сусликов и пищух (Железнов-Чукотский, 2004).

Несомненно, в будущем окружному управлению сельского хозяйства для отражения действительных потерь от волка следует дать указания совхозам составлять акты на местах отдельно или с пометкой «волк» и под строгим контролем зооветспециалистов, удостоверяя каждый факт потравы. По некоторым совхозам округа цифры этой графы очень высоки в сравнении с той численностью волка, которая нами была определена на их территориях, на осно¬ва¬нии учёта маршрутных ходов, следов деятельности, находок логов и встреч.

Достаточно отметить, что в районе горной Амгуэмской тундры на площади в 7500 км2 обитало, по моим учётным данным, всего лишь 10-11 волков, а в целом численность его на всей территории совхоза «Полярник» не превышала 18-20 особей. Общее же число затравленных домашних оленей по совхозу за 6 лет составляла 2391 особь, а за 1974 г. – 699 оленей, что составляет на всём протяжении года ежесуточный «оброк» в 2 взрослых оленя. Высок «травёж» и в других совхозах: «50 лет Октября» и «Канчаланский». Кстати, по последнему на протяжении 5 лет наблюдается ежегодно необъяснимая прямая корреляцион-ная связь между цифровыми показателями потерь домашних оленей и «травежом». Чем больше не досчитывается в стадах домашних оленей, тем выше цифры «травежа» животных от волка. Расхождения изменений составляют пределы от 7 до 30%. В годы, когда  увеличиваются потери домашних оленей в тундре в общей сумме количества животных, почти в этих же пределах пропорционально возрастает и «травёж» от хищников. Работники совхозов умело манипулируют цифрами по этим двум графам отчётной формы «25-сх» (потери домашних оленей от плохого окарауливания и «травёж»), занося в них соответствующие для сокрытия потерь цифры, разумеется, графа «травёж» содержит более высокий процент против действительных цифр.  Не странной ли является в течение ряда лет такая закономерность?

Что же касается массового нападения больших стай волков или одновременно нескольких медведей, как это утверждают некоторые работники сельского хозяйства, то на тот период за 952 полевых дня «т.е. два с половиной года) во все его периоды на территории Чукотского автономного округа и за 202 часа авиаучётных и аэровизуальных снегосъёмочных работ, стаю более чем в 6 волков я не встречал и лишь однажды в феврале, когда у них проходит гон, мной с самолёта Ан-2 была зарегистрирована стая в составе 11 особей. Причём, повторные  в начале марта облёты так же на самолёте Ан-2 этой же территории с охватом большей площади на 40-50% не подтвердили цифру прежнего состава стаи. Противоречат этому в здешних краях и особенности экологии этого зверя, обусловленные сильно изрезанными водной сетью горными ландшафтами  в западной и центральной частях территории Чукотского автономного округа.

Приведу один частный пример. В один из последних чисел апреля в Чукотскую Госохотинспекцию поступил телефонный сигнал из пос. Снежное Анадырского района. Звонил директор совхоза. Взволнованным голосом  сообщалось, что стадо домашних оленей выпасаемых в Чиневеемских горах, окружила большая стая волков, которая объединилась с медведями, только что вышедшими из берлог. В то время начальником Чукотской окружной Госохотинспекции был Г.П. Смирнов. Он мне позвонил и просил принять участие в столь необычном мероприятии и вместе вылететь на вертолёте для отстрела хищников. По объединению волков и медведей для охоты на домашних оленей я высказал сомнение словами: «Такого не может быть». Я никогда не стрелял волков и тем более с вертолёта, тем не менее, по такому случаю, ровно через полтора часа мы уже были на месте предполагаемого разбоя волков и медведей. Облетев стадо, мы не обнаружили ни волков, ни медведей, и не их следов. Пришлось сделать незапланированную посадку вертолёта и выяснять у оленеводов, где же волки и медведи. Оказалось, что 2 волка действительно подходили накануне к стаду, но были отогнаны выстрелами. А что касается медведей, то оленеводы, нам сказали: «Мы вообще даже следов не видели, это фантастика».

Так что всяких мифов про волков от многих людей из тундры – охотников, оленеводов и зооветспециалистов и малосведущих людей мне приходилось слышать множество раз. Возможно, в них и была какая-то доля правды, но мне кажется, все мифы про волков передаются из одного поколения оленеводов к другому, и  в обычной среде населения страны и в каждом пересказе обязательно прибавляется доля этакой неправды c соответствующими эпитетами страшного зверя, создавая ему образ  свирепого хищника.

Беседуя со специалистами сельского хозяйства, оленеводами зачастую я  слышал  жалобы на то, что для успешной борьбы с волком не хватает патронов к карабинам. Возможно. Но по норме на одну бригаду оленеводов выдаётся их 150 штук на год. По отчётам же, в частности, по совхозу «Марковский», за 15 последних лет получено патронов 2250 штук, а уничтожено за этот период всего лишь 23 волка, да и то часть из них была отравлена ядами фторацетата бария на приманках (ныне его применение категорически запрещено). Сдача волчьих шкур государству из года в год в количественном отношении снижается. Если в 1945-60 годы заготавливалось по округу ежегодно в среднем 140 шкур волка, то после 1970 года заготовки снизились в 14 раз (рис. 23). Однако на всех совещаниях работников сельского хозяйства ими утверждается, что численность волков по Чукотскому автономному округу стала очень высокой, постоянно она увеличивается, а ущерб, наносимый оленеводству, непомерно велик.